Пензенский полярник поздравляет земляков с Днём города.

Удивительно, но факт: из Пензенского края, расположенного практически в самом центре России, вышло немало исследователей, посвятивших жизнь изучению загадочных стран и континентов. Первым нашим полярником был судовой врач Николай Алексеевич Галкин, который в составе знаменитой экспедиции Беллинсгаузена отправился к берегам Антарктиды в далёком 1820 году.

С тех пор минуло 203 года. Ледовый континент активно осваивается, сейчас там находится около сотни полярных баз и станций, принадлежащих разным странам. Десять из них — российские (пять круглогодичных и пять сезонных). На станции «Прогресс», расположенной на берегу залива Прюдс, сейчас работает наш земляк океанолог Александр Краснов. Читателям «НП» он знаком по нескольким запоминающимся интервью и ярким, «живым» фотографиям. Фотографирует, кстати говоря, Александр сам. Причём настолько мастерски, что от его снимков с пингвинами, тюленями и льдами невозможно оторвать взгляд.
Несколько дней назад мы вышли с полярником на связь и попросили «поделиться» новыми фотоработами. А заодно рассказать, как проходят его арктические будни.

Поиск пути
— Александр, вас можно назвать бывалым полярником: за вашими плечами с десяток экспедиций и зимовок в Арктике и Антарктиде. Какая это по счёту антарктическая экспедиция? Когда она началась и сколько продлится?
— Это моя четвёртая антарктическая экспедиция. Из Санкт-Петербурга на научно-экспедиционном судне «Академик Фёдоров» мы вышли 15 ноября 2022 года, а вернёмся на Большую землю предположительно весной — летом 2024-го. Суммарно в Антарктиде — среди снега и льда, сильных людей и забавных пингвинов — я провёл примерно три года.
— В прошлых экспедициях вы изучали особенности ледовых условий Южного океана. По снимкам, полученным из космоса, следили за перемещением льда, замеряли его толщину, температуру и солёность. А чем вы занимаетесь в этой экспедиции?
— Тружусь ведущим океанологом станции «Прогресс». Как и прежде, моя основная задача — это сбор информации о развитии ледовых и океанологических процессов. Работаю по программе прибрежных ледово-гидрологических наблюдений. Это целый комплекс мероприятий: анализ спутниковых снимков, мониторинг ледовых условий, измерение характеристик морского льда, гидрология и океанология. Сейчас мы с напарником заняты ледовой дорогой: ищем кратчайший и безопасный путь по морском льду.
— Путь куда?
— Зимой, когда океан покрывается льдом, полярники передвигаются на вездеходах. Ездить нам приходится часто — в определённые места для выполнения океанологических работ. Поэтому нужно найти наиболее безопасный путь, а для этого — измерить характеристики льда и рассчитать нагрузку.

Страшнее холода — ветер
— Какая в Антарктиде погода?
— Сейчас зима, на основной территории материка наступила полярная ночь. Самые экстремально низкие температуры внутри континента, на станции «Восток». Там доходит до минус 77ОС. А самая низкая температура — минус 89,2ОС — была зарегистрирована здесь 21 июля 1983 года.
Станция «Прогресс» расположена на берегу Южного океана, поэтому у нас «тепло» — всего лишь минус 25ОС. Но куда опаснее холода сильный ветер: когда он поднимает снег — начинается метель. Чем сильнее ветер — тем хуже видимость. Бывает, что ничего не видно уже в нескольких метрах от себя. Когда вокруг белая стена и ты не знаешь, куда идти, — это страшно.
— Да, будни исследователей Антарктиды трудны и опасны. А праздники? Как вы с коллегами встречаете 9 Мая и День полярника, который ежегодно отмечается 21 мая?
— Сейчас на станции зимуют 26 человек. В свой профессиональный праздник мы участвовали в видеоконференции с Ассоциацией полярников, получили поздравительные телеграммы и услышали множество тёплых пожеланий. Весь день два повара готовили праздничный ужин, а остальные обитатели станции охотно им помогали. Когда всё было готово — соединили столы в столовой, расставили напитки и приготовленные блюда. А потом все с удовольствием участвовали в конкурсах.
День Победы — особая дата для каждой российской семьи, поэтому не отметить этот праздник мы не могли. Заранее разместили в кают-компании портреты родственников-фронтовиков и вместе с коллегами с индийской станции «Бхарати», которые пришли к нам в гости, смотрели военный парад, проходивший на Красной площади. Начальники станций произнесли торжественные речи, и все сели за стол.

Показатель
силы государства
— Вы упомянули индийских коллег. Не могу не спросить: как нынешняя политическая ситуация повлияла на жизнь и работу полярников? Вы по-прежнему общаетесь с коллегами, зимующими на иностранных станциях, или эта дружба прервалась?
— Ничего не изменилось: как и раньше, мы поддерживаем контакты с зарубежными коллегами и ходим друг к другу в гости.
Большая политика с её интригами здесь неактуальна. Если за окном минус 40, а у вас проблемы — разногласия остаются «за горизонтом». Рядом со станцией «Беллинсгаузен», на которой я тоже зимовал, есть несколько иностранных станций — чилийская, уругвайская, китайская, корейская. Когда у наших соседей возникали проблемы, они обращались к нам за помощью. Обычно просили вездеход «Урал» или небольшое разгрузочное судно — плашкоут. А мы одалживали гусеничную технику.
— Тем не менее недра Антарктиды не дают покоя зарубежным политикам, ведь объёмы здешней нефти оцениваются почти в 200 миллиардов баррелей. Кроме того, этот континент может быть богат месторождениями алмазов. Что по этому поводу думают наши полярники?
— Геологи предполагают, что недра этого материка содержат огромное количество полезных ископаемых — от железной руды и редкоземельных элементов до алмазов и драгоценных металлов. По прогнозам учёных, в Антарктике имеются громадные запасы нефти и газа. А ледниковый покров Антарктиды по разным оценкам содержит до 90% мировых запасов пресной воды — это самое главное богатство шестого континента.
Но согласно Международному договору об Антарктике территория материка не может кому-либо принадлежать. Здесь действует принцип консультативных сторон, которые могут принимать решения или накладывать вето на эти решения. Данное право получает только то государство, которое доказало своими практическими действиями эффективную работу на протяжении не менее пяти лет. То есть недостаточно приехать, водрузить два контейнера и сообщить: «Это наша станция». А потом не появляться 10 лет. Качество присутствия на шестом континенте — показатель силы государства. От этого и зависит возможность влиять на будущее Антарктиды. На сегодняшний день в Антарктиде постоянно присутствует около 30 стран.

Особые люди
— Нам, горожанам, привыкшим к горячей воде и тёплому туалету, сложно представить, как это — зимовать среди холодных льдов, пусть даже на современной полярной станции. А вдруг ЧП? А вдруг тоска по родным?
— Всё не так страшно, как кажется на первый взгляд. Конечно, те, кто привык к тепличным условиям, работать на полярной станции не смогут. Да и не нужно. Полярники — особые люди. Для них Арктика и Антарктика с холодами, метелями, льдами, дикими животными — это родной дом. Безусловно, наша работа имеет свои плюсы и минусы, но плюсов всё же больше. Наверное, основная сложность — это невозможность участвовать в знаковых событиях семьи, родственников, друзей. Приходится пропускать юбилеи, свадьбы, рождение детей, трагедии.
Но нельзя сказать, что мы совсем отрезаны от мира. На российских антарктических станциях есть интернет. Не тот скоростной, к которому мы привыкли в городе. Это медленный и не всегда стабильный спутниковый интернет. Но для электронной почты, несложного поиска информации и проверки соцсетей его мощности вполне хватает. Можно написать родным, поздравить с праздниками и отправить фотографию. А ещё уже два года на станции «Прогресс» работает российская сотовая связь.
Конечно, за время зимовки полярники начинают уставать друг от друга. Сказывается монотонность работы и ограниченность полярной станции (хотя здесь есть и баня, и библиотека, и спортивные тренажёры). Через полгода я могу по звуку шагов в коридоре определить, кто идёт, куда и примерно с какой целью. А когда стучат в дверь, по стуку понимаю, чего от меня хотят. Частые метели и полярная ночь заставляют сидеть на станции неделями. Через некоторое время начинает ощущаться дефицит витаминов и минералов, наступает психологическая усталость. Местный уникальный пейзаж уже не впечатляет, пингвины не радуют. В этот момент очень важно, чтобы рядом находились адекватные, уравновешенные люди. Иначе недалеко до серьёзных неприятностей.
Но много и положительных моментов: например, не нужно беспокоиться о быте. Это даёт возможность с головой погрузиться в любимое дело. Лично я обожаю наблюдать за природой, фотографировать, собирать научные данные. Другие полярники в свободное время рисуют, мастерят макеты кораблей, изучают компьютерные программы и иностранные языки. Важно, чтобы у человека были увлечения и возможность их реализации в условиях полярной жизни. Тогда скучно не будет.

Неделя высокой моды
— Кстати, о животных. Вы любите ловить их жизнь фотокамерой. Кто попал в объектив на этот раз?
— Да, я и в этой экспедиции фотографирую полярные будни. Местные животные и птицы часто наведываются на станцию, чтобы поглазеть на людей. Пингвины, тюлени, поморники — наши полярные друзья, мы их любим и стараемся никогда не нарушать границ.
Конечно, самая большая любовь полярников — это пингвины. Забавные ребята. Они всегда ходят группами. Завидев человека, останавливаются метрах в двадцати, внимательно его разглядывают, а потом неожиданно начинают кричать. Не получив ответа, подходят ближе, понимают, что это не их собрат, разворачиваются и гордо удаляются.
Недавно в Антарктиде была неделя высокой моды — пингвины линяли. Такое случается только раз в году. Особенность их линьки в том, что молодые пёрышки выталкивают старые. Когда новые перья вырастают, старые отваливаются клочьями. В период линьки пингвины не плавают, а находятся на берегу и прячутся от ветра в различных неровностях рельефа.
— А правда, что существует профессия «подниматель пингвинов»?
— Нет, конечно. Императорские пингвины частенько заглядывают к полярникам. По-хозяйски осматривают наши владения и даже не реагируют на шум и поток ветра от поднимающегося вертолёта. И, конечно, никто из них, задрав голову, на спину не падает. Это миф.

Морковка на горизонте
— Как на полярной станции решаются бытовые вопросы — стирка одежды и постельного белья, например, уборка комнаты и т.д. В конце концов, кто в длительных экспедициях стрижёт полярникам волосы?
— У каждого полярника своя комната, личное пространство убирается самостоятельно. Мне к этому добавляется уборка гидрологической лаборатории. Общественные места приводятся в порядок согласно графику дежурств. Дежурят все по очереди.
Стрижём себя тоже сами. Обычно на станции кто-то из полярников хорошо владеет машинкой для стрижки, к нему выстраивается очередь.
— Я знаю, что полярники как-то по-особенному называют корабль, который доставляет их с Большой земли…
— Наше научно-экспеди­ционное судно «Академик Фёдоров» мы называем морковкой из-за его ярко-оранжевого корпуса. Этот цвет выбран не случайно: оранжевый прекрасно виден на ледяных просторах и его невозможно перепутать ни с айсбергом, ни с островом.
Когда ледокол подходит к станции, его встречают радостными возгласами: «Морковка на горизонте!» У полярников даже есть традиция: кто первый увидит корабль, тот получит бонус от начальника станции. Обычно это что-нибудь сладкое. Например, шоколадка. На нашем горизонте морковка предположительно появится в декабре.
— Интересно, до какого возраста можно участвовать в полярных экспедициях?
— Возрастные ограничения, конечно, существуют. Для гидрологов, например, предельный возраст участия в экспедициях — 50 лет. Для других специалистов — 60. Но по факту всё зависит от состояния здоровья, есть примеры продуктивной полярной деятельности и в 70 лет. Перед экспедицией полярники обязательно проходят медкомиссию, некоторые по её результатам «отсеиваются».

— Чего вам сейчас больше всего не хватает?
— Находясь дома, я часто хожу в походы. Сейчас очень хочется пройтись по зелёному летнему лесу, посидеть у костра, поставить палатку у реки. Вот этого не хватает.
— Что вы взяли с собой в экспедицию из дома? И что привозите из экспедиций домой?
— Поскольку я участвую в арктических и антарктических экспедициях с 2011 года, то у меня давно сформировался определённый набор вещей: солнцезащитные маска и крем, блокнот, термос, отвертки, навигатор, налобный фонарик, машинка для стрижки, ноутбук, фотоаппарат. Климатическую одежду нам выдают.
В прошлую экспедицию я брал с собой флаг Пензенской области и путеводитель по Пензе, который потом оставил в станционной библиотеке. А в местную локальную сеть загрузил несколько роликов о Пензенской области. Пара полярников захотели приехать ко мне в гости, чтобы посмотреть наш город.
Насчёт того, что привезу домой… Меня часто просят привезти пингвина. Но с территории Антарктиды ничего нельзя вывозить — ни пингвинов, ни камни, ни морскую живность.

Ольга Семенеева.
Фото из личного архива
Александра Краснова